Действительно, чуть позже, во время последней на этот день вылазки, мы встретили ранее не попадавшийся нам «перекресток» — несколько столов с стульями и зелеными лампами, стоящие на пустом пространстве между книжных полок. Правда, сидящая на одном из стульев волшебница, имеющая полсотни уровней и лет, чхать хотела на монстров — на её широкополой шляпе, слегка криво сидящей на задумчиво склоненной голове, вольготно разместилось трое увлеченно читающих крыс-книголюбов. Сама она, разумеется, тоже читала. Беспокоить этот парадокс никто из нас не решился.

За «эссенцию крысы» нам щербато улыбающийся гном отвесил не полсотни, а все 65 тысяч канис дневного бонуса, от чего парни буквально засияли от восторга — за день мы заработали по 112 тысяч на брата (и сестричку), что было приблизительно в 12–15 раз больше, чем их группа получала раньше в самый удачный день. А ведь была еще и зарплата! Посмотрев на их лица и погремев кошельком, я подумал, что жить и поднимать уровни в Библиотеке дело ну просто прекрасное, только вот вновь почудившиеся «Проблемочки!» голосом Бенджоу Магамами, слегка остудили мой меркантильный пыл. Вплоть до нуля.

Не то, чтобы меня легко было испугать, но если ты обладаешь здравым смыслом и капелькой воображения, то очень легко представить себя на месте могущественного, богатого и очень известного волшебника, которого обстоятельства вынудили пойти на весьма большие траты (попутно пару раз оскорбив). Если я не оправдаю его доверие и инвестиции, то скорее всего, даже повеситься не получится (на стороне блондина, любящего дриад под столом, явно будет верховная богиня этого мира, а они, эти богини, умеют манипулировать душами после смерти).

В общем, жадность — это плохо.

Получив дневной расчет, парни тут же бодро ломанулись из комнаты — предложение посидеть и обмыть удачный день ими было со смущением отвергнуто в пользу пострадавшего друга, которого Ли и Эньо торопились навестить. Мы же с Матильдой, критически осмотрев нашу захламленную и частично окровавленную базу, решили навести подобие порядка, чтобы хоть не стыдно было выпить чаю в перерывах между рейдами. В процессе уборки жрица и захотела поговорить.

— Крайм-сан, — решительно начала она, стоя посреди комнаты, — Вы… вы не думайте обо мне совсем плохо, пожалуйста! Я… я…

— И не думал, — попытался я успокоить явно нервничающую девушку, но лишь спровоцировал прорыв.

— Я не развратная!! — выпалила та, густо покраснев, и продолжая на повышенных тонах, — Не похотливая! Мне просто нельзя пить! Всё, что было в повозке…

— …пусть останется в повозке, — предложил щедрый я, — Ничего не было!

Нет, Матильда внешне просто супер. Её фигура, голос, личико буквально заставляют изумляться — почему оно ходит по земле, а не лежит в гареме какого-нибудь султана или в спальне короля? А то, как она спонтанно или продуманно демонстрирует свои прелести, вообще усиливает эффект в несколько раз! Уж на что я старый греховодник, хоть и в молодом теле, но прожил-то довольно много! Видел Рим, Крым и Караганду! …но всё равно пробивает на раз, путая мысли в кучу. Что уж говорить о местных вьюношах бледных, которые порозовели лишь после обеда.

— Нет, вы не понимаете! — продолжала девушка на повышенных тонах, — Я… мне просто нравится, когда на меня смотрят! Очень-очень! Но я понимаю, что это очень-очень плохо! Каждый день я боюсь получить… получить… достижение «извращенки»!! Поэтому…

Именно поэтому Матильда Шлиппенхофф выбрала для себя стезю и класс жрицы бога. Благодаря её сбивчивым пояснениям, я узнал, что большая часть высокоуровневых женщин Фиола носит весьма открытую экипировку. Проще говоря — на грани приличий и чуть-чуть за ней. Разумеется, когда они отходят от дел на старости лет, то перестают пить поддерживающие молодой внешний вид эликсиры, а также начинают носить закрытую одежду, но до этого момента в высокоуровневом обществе прекрасного пола правил бал минимализм. Сильнее всех в этой «вынужденной» (ага, так и поверил) раздетости выделялись чистые и непорочные жрицы, чьи высокоуровневые одеяния сплошь состояли из прозрачных тряпочек и цепочек. Именно такой жрицей хотела стать Матильда, чтобы угомонить свою порочную страсть, которой сама неслабо стыдилась (и получала удовольствие еще и от этого, я видел!!)

— Не волнуйся, — решил приободрить я её толикой истинно мужской мудрости, — Вряд ли когда-нибудь в мире сочтут извращенкой раздевающуюся молодую девушку!

Едва успел прикусить себе язык, чуть не ляпнув, что являюсь «извращенцем D-класса», поэтому толк, как бы, знаю.

— Ну… наверное, вы правы, — задумчиво пробубнила монашка себе под нос, — Я уже столько раз…

— Вот и хорошо, — ласково улыбнулся я, витая в мыслях, сумела ли Саяка достать пиво, а если да, то сколько?

— Но…

Внезапно теплое девичье тело оказалось так близко, что я совершенно рефлекторным образом поймал его в объятия. Матильда смотрела на меня снизу вверх с неким нечитаемым выражением лица, а затем указала на пуговицу на своей рясе, находящуюся под её высокой грудью.

— Если какой-нибудь… грешник… нажмет сюда, — вновь краснея, пробормотала она, — То с меня всё упадёт. Совсем всё. Ужас какой, да?

— Ужасный ужас, — хриплым голосом отреагировал я… отодвигаясь, — Буду знать.

— Только знать? — девичья грудь, бодро толкающая меня в нагрудник, слегка контрастировала с краснющим лицом жрицы, — Крайм-сан, ну у нас же почти получилось… в повозке…

И на этом месте я сбежал. Позорно удрал, как совсем «немужик», буркнув на прощание какое-то ну совсем уж позорное «может, позже».

Может быть, день был слишком насыщенным.

Может быть, у отрыжек этих чертовых крыс, любящих любовные романы, был какой-то обратный афродизиаку пост-эффект.

А может быть, меня кольнула острая и коварная мысль, что девушка, мечтающая о высоком уровне, категорически не годится мне в любовницы, потому как кому-то же ей эти самые уровни придётся набирать?!

Глава 10

— А может…

— Нет.

— Ну давай хотя бы…

— Нет, я сказал. Делай как говорю.

— Ну…

Пришлось брать Саяку за худые щеки, а затем фиксировать её голову так, чтобы смотреть куда либо, кроме как мне в глаза, бывшая ведьма не могла. Для этих целей пришлось щелбаном сбить с её макушки здоровенную и слегка нелепую классическую шляпу волшебника, которую та где-то нашла. На моей железобетонной уверенности, что Такамацури шляпу спёрла, можно было строить еще одну Библиотеку.

— Слушай меня внимательно, — начал я внушать девушке, — Ты уже не ведьма. Это ваши девчонки вынуждены почти всю сознательную жизнь вкладывать характеристики только в интеллект, а лишь потом по чуть-чуть развивают всё остальное. Но ты… ведь не сидишь в безопасной деревне в центре леса? Я не говорю за Силу, но вот уметь быстро бегать для тебя — критично! Вкладывай в Скорость!

Как только нас перевели на «прокачку», я строго-настрого запретил Саяке самой вкладывать характеристики или учить приемы. Девушка послушалась, но сейчас, на её растягиваемом моими ладонями лице, читались страх и сомнения вполне понятного толка. Мы с ней, конечно, те еще товарищи, да и накосячила она уже так, что за меньшее пять лет расстрела дают, но всё равно идти у меня на поводу в таком жизненно важном деле ей было… ссыкотно. А ну как я насоветую такого, что без меня она будет пустым местом, а потом брошу?

Вполне логичная, кстати, мысль. Только я, во-первых, не такой, чтобы эксплуатировать человека в чисто эгоистичных целях, а во-вторых — именно такой, но предпочту жить без внезапных молний в заднице от несправедливо обиженных. Проблем и от справедливо обиженных буквально ворох, если вспомнить одну рыжую гномку, буквально кипевшую жаждой мести от всего, что она на меня повесила.

— Скорость и Выносливость тебе нужны, — продолжал втолковывать я, — Твой «золотой» класс штука довольно дурацкая, раз предоставляет приёмы и заклинания не по мере развития старых, а когда Великий Мудрец наблюдает специальное событие или становится свидетелем использования заклинания. Всё, что у тебя сейчас полезного есть — это «призрачная стрела» и умение изготовлять эти твои кишечные бомбы! «Стрела» слаба, хоть и универсальна, но я не вижу причин вкладываться в это заклинание! Каждое очко класса, что ты сунешь в «стрелу» или в предлагаемую «ауру мудрости», можно будет позже сунуть в какой-нибудь «огненный шторм» или «аццкий смерч»! Зачем тебе бить прозрачной писюлечкой или повышать всем окружающим регенерацию маны, когда аура не повышает регенерацию тебе?